Казалось бы, почему и не к Галкину?
Но мы огибаем Зюзинский пруд, сидим на скамейках, заходим на две детские площадки, и за это время я убеждаюсь в том, что Тепляковых действительно нет смысла показывать на широкую публику: у детей нет третьего глаза, они не сыплют цитатами из великих, зато Айлунг (в переводе с китайского — Дракон любви) упал с дерева, Хеймдалль оборвал яблоню, Алису прищемило качелями. Дети как дети. И взрослые — тоже. «Доигрались!» «Ну где у вас глаза!» «Дети, я вам не слуга!» «Сама лезешь, сама виновата!» «Стой, куда ты!» — Женя с Тесеем в слинге в последний момент ловит у пруда Фейлунга (в переводе — Летящий дракон), пытаясь не выронить бутылочку со смесью, пока Наташа стережет девочек.
«Обычная родительская усталость, помноженная на однокомнатную квартиру, где, как утверждают, Тепляковы живут, и московскую жару», — думаю я. «С таким количеством детей это ад!» — как будто откликается на мои мысли отец семьи, в которой ни нянь, ни бабушек с дедушками («Они не готовы переехать к нам и помогать»), а только сплошные рекорды. Я спрашиваю: «Так зачем?» Тепляковы отвечают: «Если ребенок тянется к знаниям, преступление — его останавливать».
Этот ответ отшлифован у Жени с Наташей до блеска и обкатан не одну сотню раз.
Мы бороздим парк, Алиса ловит бабочек, Хеймдалль тянет сестру за руку: «Смотри, там настоящая пожарная машина!» Я задаю свои очевидные вопросы, получая неочевидные ответы. Женя сыплет цифрами (два высших образования — психология и молекулярная биология, каждый тезис подкреплен девятым валом статистики и примерами из истории, фамилии педагогов и психологов Ушинского, Выготского и Гальперина вперемешку с возгласами «Хотим кормить уточек!», «Хотим домой!», «Как же вы меня достали!» оглашают Зюзинский парк), и в какой-то момент мне начинает казаться, что картина потихонечку складывается.
Хотя ни в чем нельзя быть уверенным до конца.
Сам глава семьи говорит: «Все это вопрос веры. Смотря во что вы сами верите».
«Обычная семья»
«Мы обычная семья, нас нельзя показывать у Галкина», — Женя Тепляков, с роскошной русой бородой, напоминающий древнерусских богатырей в окружении своей дружины, толкая перед собой коляску с двухлетней Террой, продвигается к парку «Зюзино«», где у нас назначена встреча. Рядом с ним Наташа, прихрамывающая после последних родов, с младенцем на руках, и дети, которые у Тепляковых появляются один за другим почти каждый год, в одинаковых красных футболках и шортах, словно на прогулку вышла не семья, а пионерский лагерь: «Когда много детей, стремишься унифицировать то, что можно, ради экономии ресурсов».
Чтобы журналисты не путались в детях, как на подбор русых, длинноволосых, словно вырубленных из одного дерева, девочкам заплетают по два хвостика, мальчикам — один. Старший сын Тепляковых, 7-летний Хеймдалль, этим летом сдал ОГЭ за 9-й класс. В одинаковых футболках и с похожими прическами они почти неразличимы с Алисой, в 8-м окончившей школу.
Казалось бы, почему и не к Галкину?
Но мы огибаем Зюзинский пруд, сидим на скамейках, заходим на две детские площадки, и за это время я убеждаюсь в том, что Тепляковых действительно нет смысла показывать на широкую публику: у детей нет третьего глаза, они не сыплют цитатами из великих, зато Айлунг (в переводе с китайского — Дракон любви) упал с дерева, Хеймдалль оборвал яблоню, Алису прищемило качелями. Дети как дети. И взрослые — тоже. «Доигрались!» «Ну где у вас глаза!» «Дети, я вам не слуга!» «Сама лезешь, сама виновата!» «Стой, куда ты!» — Женя с Тесеем в слинге в последний момент ловит у пруда Фейлунга (в переводе — Летящий дракон), пытаясь не выронить бутылочку со смесью, пока Наташа стережет девочек.
Статья по теме
Третий — лишний? Почему китайцы не в восторге от нового закона о детях
«Обычная родительская усталость, помноженная на однокомнатную квартиру, где, как утверждают, Тепляковы живут, и московскую жару», — думаю я. «С таким количеством детей это ад!» — как будто откликается на мои мысли отец семьи, в которой ни нянь, ни бабушек с дедушками («Они не готовы переехать к нам и помогать»), а только сплошные рекорды. Я спрашиваю: «Так зачем?» Тепляковы отвечают: «Если ребенок тянется к знаниям, преступление — его останавливать».
Этот ответ отшлифован у Жени с Наташей до блеска и обкатан не одну сотню раз.
Мы бороздим парк, Алиса ловит бабочек, Хеймдалль тянет сестру за руку: «Смотри, там настоящая пожарная машина!» Я задаю свои очевидные вопросы, получая неочевидные ответы. Женя сыплет цифрами (два высших образования — психология и молекулярная биология, каждый тезис подкреплен девятым валом статистики и примерами из истории, фамилии педагогов и психологов Ушинского, Выготского и Гальперина вперемешку с возгласами «Хотим кормить уточек!», «Хотим домой!», «Как же вы меня достали!» оглашают Зюзинский парк), и в какой-то момент мне начинает казаться, что картина потихонечку складывается.
Хотя ни в чем нельзя быть уверенным до конца.
Сам глава семьи говорит: «Все это вопрос веры. Смотря во что вы сами верите».
Можно ли перевести ребенка на домашнее обучение?
Подробнее
ТОП 5
Что делать севастопольцам с требованием МТС подтвердить персональные данные
Севастопольцам объяснили рост цифр в январских платёжках
Песков ответил на вопрос об атаке на БДК «Цезарь Куников» у берегов Крыма
ПАО «Севастопольгаз» обязали обосновать космические тарифы на техобслуживание
В Севастополе завершили строительство современного ледового дворца
Показать все новости
Севастопольцам объяснили рост цифр в январских платёжках
ПАО «Севастопольгаз» обязали обосновать космические тарифы на техобслуживание
Музей «Херсонес Таврический» сообщил о возрождении Херсонесского мужского монастыря
Севастопольцы смогут включить украинские годы в трудовой стаж
В Севастополе «виноделы» просят сделать из виноградников зону застройки
Показать все новости
Идентичность
— Десять лет назад мы и представить не могли, что у нас будет 7 детей и Алиса будет поступать в МГУ… — начинает Наташа. — Мы с Женей познакомились на форуме студентов МГУ и договорились пойти играть в бадминтон к главному зданию. Спустя 2 месяца поженились. Через 9 месяцев родилась Алиса. Никакого плана у нас тогда, конечно же, не было…
Статья по теме
Пособия в цифрах. Как поддерживают многодетных, безработных и инвалидов?
На фотографиях той поры 27-летний Женя, приехавший в Москву из Актау, окончивший МГУ с 2 красными дипломами и переходящий из одной крупной компании в другую, безбород, его ровесница Наташа, родившаяся в Чебоксарах и поднявшаяся по карьерной лестнице до начальника отдела столичного банка после окончания мехмата, — в макияже, прическе и искрящейся серебром шубке: «Я носила строгий офисный костюм, ездила за рулем…» Их едва можно узнать на тех фото: сейчас передо мной усталые родители, на чьих плечах как будто лежит груз большой идеи, в неизменных футболках и шортах.
— И у меня был период, когда я еще не был коммунистом и ходил весь в фирменной джинсе, — с усмешкой подхватывает Женя разговор о молодых годах. — Я гордился тем, что у меня мама — «предприниматель без образования юридического лица», в 1990-х это звучало гордо, а я не понимал толком значения. Я рос в Беларуси, был круглым отличником, учителя говорили про меня так: «Раньше у нас была одна такая ученица — твоя мама, — а теперь еще ты». Отец ушел от нас, когда я был младенцем. Отчим погиб, когда я был в 10 классе. Родители челночили все мое детство, я жил с бабушкой, и моя единственная мечта была — чтобы они вернулись…
— И вы так и не дождались их возвращения… А сейчас как будто даете себе ту семью, которой у вас не было?
— Возможно… — задумывается Тепляков. — Ведь только в семье есть это чувство полноты.
И я вспоминаю еще одну фразу Евгения: «Когда семья большая, вы можете найти свою идентичность внутри нее
И тогда мнение людей со стороны неважно»
Моя семья — мое богатство. Мой дом — моя крепость.
Надежный тыл — за семью замками.
Музыкант-вундеркинд. Скрипач Адам Балдых — о своих творческих поисках
Подробнее
С семьёй что-то не так?
Смотря на многочисленные интервью, которые в последние недели дала семья Тепляковых, сложно избавиться от странного чувства: с одной стороны, отец семейства Евгений, его супруга Наталья и семеро детей кажутся адекватными, но что-то периодически наталкивает на мысль, что всё это безумие. Может, просто данная семья слишком необычна для нас?
Так, в программе «Центральное телевидение» на НТВ на вопрос ведущего о том, чем Алиса будет заниматься после окончания МГУ, её отец ответил уклончиво, сказав, что если человек заканчивает школу, то идёт в университет, а потом начинает работать, а деньги в работе не обязательно должны быть единственной мотивацией.
При этом сама девочка ответила, что сможет выбрать любую работу, какую захочет. Вроде нормальные ответы, но в конце интервью ведущий достал трендовую игрушку 2021 года — поп-ит — и спросил, знает ли она, что это такое. Алиса ответила «нет». А на вопрос о своей мечте молодая студентка сказала, что хочет «получить какие-нибудь крылья».
Вроде и нормальная фантазия для ребёнка, но на фоне разговоров об изучении Алисой программирования и других дисциплин, потому что это «интересно и нужно», становится не по себе.
Вместе с тем Евгений Тепляков, отвечая на вопросы журналистов, предстает вполне адекватным отцом. В интервью «Комсомольской правде» он рассказал, что в Британии дети идут в школу в пять лет, а в Китае дети в три года пишут иероглифы и решают примеры. Так почему же в России все говорят, что дети не готовы, спрашивает отец:
При этом он отметил, что Алиса никогда не сидела круглыми сутками за учебниками — занятия длились примерно три-четыре часа в день
И её успехи — это сумма способностей девочки и плюсов домашнего обучения, когда всё внимание уделено одному ребёнку
Также Тепляков объяснил, что Алиса и другие дети в семье не тепличные — «у них куча друзей на площадке, общения очень много»:
В пользу адекватности отца говорят и его рассуждения о баллах Алисы на ЕГЭ, которые он не раскрывает:
А отвечая на вопросы о цели раннего развития, Тепляков ответил просто: знания дают уверенность, не обязательно сразу идти работать. При этом он сказал, что лет через 20 видит дочь «счастливым, свободным, состоявшимся в своём выборе человеком».
Важной частью истории семьи Тепляковых являются личности родителей. У отца за плечами красный диплом психфака МГУ, аспирантура, работа в Центре исследования развития одарённости (подразделение Московского психолого-педагогического университета), а также, пишут СМИ, работа в «Яндексе», переезд и жизнь в Китае и возвращение на родину
Мать по образованию математик. Окончила мехмат МГУ, а потом получила экономическое образование.
Журналист «Комсомольской правды» Анна Лукьянова после проведённого с семьёй интервью написала:
То есть вроде всё адекватно, но остаётся между строк история о том, что дети в семье могут быть научной работой.
Россия
- Все новости
- Севастополь
- Крым
- Россия
- Новороссия
- В мире
- Политика
- Реклама на ForPost
Феномен Алисы Тепляковой: вундеркинд или PR родителей?
За шумихой в СМИ и перманентными скандалами все как-то забыли о самой девочке.
Фото: www.gazeta.ru
Продолжается скандал вокруг Алисы Тепляковой — девятилетней девочки, которая стала студенткой психфака МГУ. На этот раз «заботливый родитель» устроил драку в здании факультета. Всё больше история семьи Тепляковых становится похожа не на кузницу вундеркиндов, а на нечто иное.
Кто не в курсе — напомню: Алиса Теплякова поступила в МГУ имени Ломоносова на психологический факультет в возрасте 9 лет. Отец девочки, Евгений Тепляков, уверяет, что разработал педагогическую систему, позволяющую выявлять и развивать способности ребёнка на самых ранних этапах. Итог — девятилетняя девочка поступает в престижный вуз. Однако для бюджетного обучения недобирает баллов и зачисляется на платное отделение.
Всё это время зачисление и обучение Алисы сопровождает шум в СМИ. Отец охотно даёт интервью, вмешивается в учебный процесс, чехвостит педагогов и одногруппников девочки (в интернет даже слиты скрины его хамства в общем чате) — словом, демонстрирует готовность к скандалу и, как теперь принято говорить, хайпу.
В ситуации с обучением ребёнка в вузе у меня один-единственный вопрос: зачем?! Я прочла несколько десятков мнений психологов. Почти все они так или иначе связаны опасением: а не наносит ли психический вред девочке столь интенсивная учебная программа?
Я вполне допускаю, кстати, что отец, будь он хоть тысячу раз неправ, разработал эффективную методику. Я искренне не понимаю только одного: зачем? В 9 лет человек не сформировался ещё ни умственно, ни психически, он гибок, как пластилин. И если даже допустить, что девочка готова к программе вуза (в чем лично я сильно сомневаюсь), вряд ли она готова к непрекращающемуся всероссийскому скандалу. Который не просто не утихает, а нарастает в геометрической прогрессии. Вот уже видные общественные деятели высказались, омбудсмен вмешался, новости пестрят заголовками! Отец подрался в стенах факультета.
Что дальше? История выйдет на международный уровень?
И за всей этой суетой все как-то забыли о девочке. У меня есть одна параллель, которая покажется на первый взгляд странной. Так, благотворительница Лидия Мониава, казалось бы, находится в противоположной ситуации. Она взяла на попечение глубокого инвалида Колю, находящегося в вегетативном состоянии, и непрерывно поднимает вокруг него шум в СМИ. Коля должен учиться в обычной школе! (Коля при этом не то что передвигаться — даже есть самостоятельно не может). Коля побывал на митинге! Коля посетил тату-салон и обрёл пирсинг!
Казалось бы, где глубокий инвалид Коля, а где вундеркинд Алиса. Но в обеих историях судьба ребёнка ушла куда-то на десятый план. Состояние Коли, переживающего десятки (!) эпилептических припадков в день, мало кого интересует. Он стал своеобразным тараном, при помощи которого Мониава продвигает идею инклюзии.
Так и девочка Алиса, кажется, потерялась на фоне инициатив её отца. По сути — это маленький и наверняка испуганный ребёнок, которого вряд ли кто спросил о готовности стать всероссийским вундеркиндом.
Ей может быть больно, ей может быть страшно. Её ровесницы веселятся и играют в то время, как она сдаёт университетскую программу. Задал ли Евгений Тепляков своей дочери один закономерный вопрос: готова она лишиться детства ради высоких целей?
Что-то мне подсказывает, что не задал.
А закончить хочется цитатой одного малоизвестного педагога, конечно:
Мария Дегтерева
Поделитесь этой новостью с друзьями:
Вопрос веры
— Наташа, а что было дальше?
Когда уже родились Алиса и Хеймдалль, Женя, выиграв грант, поступил в докторантуру в Гуанчжоу («За Китаем будущее! Мы, если честно, и хотели бы там остаться. Но если учить детей, то только на родном языке, пришлось вернуться».). В Китае молекулярный биолог Евгений Тепляков изучал экспрессию генов в раковой опухоли «с прицелом на дальнейшую разработку вакцин», Наташа — родила еще двоих.
— Алиса в Китае с ее длинными светлыми волосами вызывала восторг, все ее хотели потрогать или сфотографировать. Это было похоже на безумие: представьте, во время уличного концерта камера отворачивается от сцены и крупным планом наезжает на Алису, на прогулке в парке ростовая кукла сбрасывает свой костюм дракона, чтобы обнять нашу дочь, а в зоопарке все смотрят не на клетку с пандой, а на нашу маленькую девочку! Нам пришлось даже выучить на китайском фразы типа «Не целовать!», «Не трогать!» — Наташа вспоминает китайские будни с улыбкой, мне это тоже смешно.
И, только попрощавшись с Тепляковыми, я ловлю себя на мысли, что спустя несколько лет эта история как будто начнет повторяться, когда Алиса, в 8 лет окончившая школу, снова станет звездой.
При этом за ней будет идти плотный метеоритный поток сиблингов Тепляковых. И под этим уже будет своя идея.
Новость по теме
Ученые назвали продукты, которые помогут родить вундеркинда
— Вы только представьте! Из одного корня дерева растет много ветвей: у меня дети, у них свои дети, пирамида растет, старшие — носители ценностей, знаний, передают их младшим, все вместе мы носители русской культуры, которую только расширением можно спасти от умирания, — объясняет Тепляков. — Или еще представьте: вы сидите за большим столом, и все, кто рядом, — это ваши родственники, это же такая могучая общность, которая не даст никому пропасть, где вы всегда найдете поддержку, это настоящая команда! Тяжело, конечно, стоять в основании этого дерева… По-хорошему и я должен был бы на кого-то опираться, но, увы, не на кого! Нам очень нужна помощь с детьми, но для наших родителей это не по силам, государство не помогает. По сути… я обрубок, который отказался умирать!
— То есть вы радеете за национальную культуру и безопасность потомства? — я не уверена, что понимаю. — Но такие масштабные задачи, да еще в однушке, кажутся… броском на амбразуру.
— А какой у нас выбор?! Почему я должен перестать это делать?!! Кого из этих детей вы предлагаете мне убить? Лучше помогите нам! — Женя остывает так же быстро, как и вскипает. — Да, мы выбрали этот путь… А когда меня загоняют в тупик, я принимаю странные решения.
— Простите, мне показалось, вы… растите себе собственный русский народ?
— Ну я же не сектант, — в голосе Теплякова снова спокойная уверенность и сила рацио. — Это просто моя семья.
Девочка, читающая стихи. Николь Плиева о том, тяжела ли жизнь вундеркинда
Подробнее
Лабиринт
Мы близимся к выходу из парка, родители и дети устали, я очень их в этом понимаю — и очень многого не могу понять. Я спрашиваю у Хеймдалля, какой предмет ему больше всего нравится («История, география, астрономия», — отвечает семилетний ребенок) и что больше всего поразило его в истории. Хеймдалль отвечает: «Героизм людей на войне, а еще как внезапно Наполеон вторгся в Россию». Алиса, нагнавшая нас, переспрашивает: «Это сказка?» Я выясняю, что Хеймдалль мечтает стать ученым («У нас в семье все ученые»), ждет прибавления в семье («Нас будет пятнадцать») и хотел бы открыть новый остров, сделать машину времени и изобрести лекарство от смерти.
— О, тогда тебе нужен Жюль Верн! Ты читал? — говорю я.
— Гулливер?— переспрашивает Хеймдалл.
— Нет, это другое, Хемик, — вступает Алиса.
А ее папа урезонивает: «Жюль Верн уже устарел». И продолжает: «Мы каждую неделю приносим из библиотеки целый рюкзак книг, скорость чтения у детей в среднем 100 страниц в день».
— Наших детей постоянно пытаются тестировать, не верят в их знания, — качает головой Наташа. — Алису до всей этой шумихи постоянно спрашивали, сколько будет три на два или шесть в кубе. Она обычно обижается: «Вы у Леечки спросите».
Лейе Тепляковой пять лет. И я совершенно не хочу спрашивать у нее ответы на подобные задачки, я пытаюсь разгадать другую… и дело здесь, кажется, вовсе не в математике.
—А хотите, я вам расскажу сказку, которую сама сочинила? — вдруг говорит мне Алиса, убедившись, что я не буду спрашивать про шесть в кубе, и подходя ближе. — Хемик не пришел играть в «Зверобуквы», мне было скучно, и вот я что придумала..
— Алиса начинает маятником двигаться передо со мной, видно, как важно ей быть услышанной, и со сказкой вдруг расцветает ее торопливая и как будто до того интонационно блеклая речь, прежде похожая на странно звучащее для непривычного уха скорочтение братьев и сестер, быстро проглатывающих буквы в книгах. Я nbsp;передаю эту сказку так, как запомнила:
«Это история про лабиринт, по которому идет Звездочка, а за ней мама. Папа выбирает неправильный путь. После первой главы все уже знают дорогу к сердцу лабиринта. Злодей Туфелька заколдовывает Звездочку, и она сражается с ним в одиночестве. Вдруг начинает звучать музыкальная машина, которая всех усыпляет. Потом семья попадает на болото. А затем перед ними вырастает невидимая стена. Родители оказываются магами природы, они идут на гору Магнитную, чтобы добыть ключ и спасти заколдованную в третьей главе Звездочку».
— Ты записываешь свои сказки, Алиса? — спрашиваю я девочку, с который мы, кажется, наконец начали говорить на одном языке.
— Да, и это еще не конец. Продолжение будет.
И что получается?
История Тепляковых настолько дискуссионна, что привела к спорам не только обычных граждан, но и профессионалов.
Так, заслуженный учитель России, кандидат психологических наук Александр Снегуров рассказал «Ленте.ру», что Алису ждёт отставание по некоторым предметам, а ускоренное обучение могло лишить её приобретения необходимого жизненного опыта.
В то же время петербургское издание «Форпост Северо-Запад», проведя опрос среди психологов о раннем обучении на психологическом факультете, заключило следующее:
Но открытым остаётся другой вопрос. Осуждая семью Тепляковых, часть общества будто пытается оградить себя от возможных проблем, пытается установить безопасные рамки поведения. Но почему, говоря о возможных проблемах юной студентки, мы забываем, что несчастных людей очень много и большая часть из них не была вундеркиндами?
Читайте по теме: Родителей стали штрафовать за воспитание ремнём
В каждом доме свои правила
В соцсетях многие осудили семью Тепляковых, фактически заявив о жестоком обращении с детьми.
Хотя не все разделяют такую позицию:
Но главным остаётся другое. История Алисы Тепляковой как будто наглядно показала нам, насколько сильным может быть влияние родителей на детей, и вмешиваться в этот процесс, если он не выходит за рамки закона, никто не может, и, по сути, каждый ребенок, так или иначе, становится предметом эксперимента своих родителей.
Но каковы эти рамки закона? С таким вопросом ForPost обратился к юристу общественного фонда «Дети — наше будущее» Ольге Будаевой.
На критику о том, что такое обучение не может быть в интересах ребёнка (о чём, в частности, говорил дизайнер Лебедев), юрист ответила следующее:
Будаева объяснила, что разговоры о том, что на девочку влияют родители, а она сама не осознаёт, в какой ситуации оказалась, не могут быть ничем большим, кроме личного мнения отдельных людей.
Лента новостей
В Севастополе возобновляется катерное сообщение с Радиогоркой
Украина и Евросоюз: не вступить, а умереть за него
Центробанк предложил ограничить обслуживание россиян в банкоматах
Как убедить севастопольцев плодиться и размножаться? – ForPost «Реактор»
Отношения Китая и Америки в динамике: ждать ли прямого конфликта?
Когда в России ходить в больницы станет за радость, рассказал Владимир Путин
Как ученые пытаются помочь с озеленением Крыма
Камеры на севастопольских дорогах будут фиксировать больше нарушений
Кошка заразила мужчину средневековой болезнью
Шойгу поручил оперативно вносить изменения в ракеты «Искандера» и «Кинжала»
Появилось видео взрыва в торговом центре в Белгороде
Часть «Херсонеса Таврического» в Севастополе станет закрытой
Мужчина публично дразнит Интерпол, сбежав из страны перед судом
Заменить и улучшить: как крымчане обошли англичан в технологии сварки
Владимир Машков обещал артистам Севастополя содействие в квартирном вопросе
Пашинян указал на признак подготовки Азербайджана к войне
Лента новостей
В США предложили создать новую Украину
В Запорожской области группа бойцов ВСУ сдалась в плен без единого выстрела
Минздрав изменит порядок оказания медпомощи людям 60+
В Севастополе обновляют водовод, питающий район Генерала Острякова
Десятки человек пострадали при массовой стрельбе в США
Министр, который обматерил гаишников, уволился и хочет работать на новых территориях
Пять лет крымский завод кормил людей немаркированными рыбными консервами
В Севастополе помощь в подтверждении данных для МТС продают за несколько тысяч рублей
Европа рискует превратиться в «морозильник» всего через несколько лет
ЦАСТ удвоил награду за эстонскую боевую платформу THeMIS
Путин рассказал, о чём сожалеет в связи с началом СВО
Севастопольский театр им. Луначарского готовит сценические эксперименты
В деревне ввели 9 странных правил, чтобы остановить таинственные смерти людей
После атаки БПЛА загорелась нефтебаза на границе России
В Крыму объявлено штормовое предупреждение
В Севастополе ларьки выдавливают горожан с остановок общественного транспорта
Личное дело
Тепляковы верят в коммунизм («Какие тогда были ГОСТы! А СанПиНы! А питание в школах!»), в то, что общеобразовательная программа «Школа России» по силам дошкольникам, «нужно просто не останавливаться и заниматься» (в этой семье дети начитают читать с 2 лет, судя по доступным в Сети видеозаписям, это достаточно специфический стиль чтения), и в то, что их ноу-хау-подход к образованию является объективным воплощением идей марксизма в психологии в противоположность буржуазной идее о том, что одаренность обусловлена генетически: «У нас обычные дети! Просто мы занимались с ними с самого начала!»
И здесь сложно спорить: тепляковский напор обескураживает собеседников.
При этом Тепляковы не верят в психотерапию («Чем эти свободные уши за деньги отличаются от бесплатных подружкиных?» — говорит Женя, допуская, однако, что Алиса после окончания психфака МГУ самое позднее в 13 лет сможет с «ее рекламными фишками» открыть блестящую консультационную практику, — при желании, конечно, но они этого, конечно же, не желают) и в зюзинскую опеку (она поставила семью на учет как неблагополучную: «Но мы на них подали в суд и выиграли»). Решительно отвергают все вопросы о деньгах, быте и прочих приземленных темах: «Это наше личное дело» (я знаю лишь, что семья получает московские пособия по многодетности, Женя оформлен в ней на работу как воспитатель детского сада, гуляют через день, в жару на улицу не выходят, домой никого не приглашают, информацию о том, что в однушке прописаны, а живут в большой съемной квартире, называют слухами). На громкий хор голосов, заявляющих, что Алису (и остальных малышей) лишают детства и ломают им психику, реагируют так: «Нам просто завидуют».
Статья по теме
Быть вундеркиндом. Жизни одарённых детей были яркими, но трагическими
— Завидуют те, кто вложил в своих детей все и не получил наших результатов, те, у кого нет времени заниматься со своими детьми, чайлдфри, репетиторы, очень многие! Но их претензии необоснованны. Посмотрите, эти дети — рекордсмены России, у каждого — 1-я группа здоровья, ни у кого лишней жиринки, они всем довольны!
И, хотя у Жени с Наташей есть ответы на каждый вопрос, я все-таки пробую спорить. И наблюдаю.
Дети Тепляковых действительно довольны: на скамеечке тихо сопит сытый грудничок Тесей, названный так старшими детьми в честь древнегреческого героя, победившего Минотавра из лабиринта, младшие играют в подобранные на земле палочки, Фуник (Фейлунг) пропал, но нашелся за качелями, на дереве обнаружилось чудо — белый пузырь гриба, — и вся семья с восторгом его обступает…
И, пока рекордсмены России Алиса и Хеймдалль Тепляковы как обычные дети ссорятся в углу детской площадки («Хемик опять это сказа-а-ал!» — обиженно тянет Алиса; «Она стесняется говорить о своих успехах, — рассказывает Наташа, — а брат, наоборот, хвастается тем, что у него такая сестра, и часто этим пользуется, когда заводит знакомства»; «Я говорю, что окончила школу, только когда меня обзывают маленькой и не берут играть. Но, когда я это говорю, все разбегаются…» — нервничая, говорит мне абитурентка МГУ, которой через несколько дней исполнится 9 лет, а подзуженная Хемиком старушка со скамейки восторженно желает Алисе счастья). Так вот, пока дети ссорятся, родители обьясняют свою теорию воспитания:
— Вы знаете, что в Москве нет детей? — берет быка за рога Женя, толкая вперед коляску, Наташа согласно кивает. Парк «Зюзино» действительно на удивление пуст в этот час, хотя только что у метро было полно мам с детьми всех возрастов. — Вы знаете, что средняя москвичка делает по 6 абортов? А у некоторых их 30!
«Женщина родит, когда почувствует себя в безопасности». Мнения читателей
Подробнее
— Папа, а что такое аборт? — Алиса снует между родителями.
— Алиса, подожди, не мешай, — Женя пытается развивать эту тему, но я поворачиваюсь к Наташе. Тихая и, мне кажется, невыспавшаяся Наташа поражает меня даже больше, чем громкий Женя: молодая мама семерых детей находит силы улыбаться, разговаривать сложносочиненными предложениями и учить двухлетних крох читать, несмотря на то что у нее вот уже 10 лет всегда на груди младенец. Она разделяет философские и педагогические идеи мужа, более того, у Жени и Наташи все на двоих. Даже мобильный телефон, аккаунт в соцсетях и электронная почта. Так что не всегда понимаешь, кто тебе отвечает по мейлу. Вернее, не понимаешь никогда.
Я прошу Наташу рассказать историю их семьи — Женя и дети прервут нас много раз по ходу ее рассказа.